Campiello Traghetto, 2467, 30124 Venezia VE, Италия
Первые владельцы из рода Пизани построили его в XV веке
вокруг уже имевшихся на участке более ранних зданий, и сегодня, если посмотреть
на готический фасад со стороны канала, видно, что он слегка асимметричен. После
Пизани палаццо перешло в руки семейства Гритти, один из членов которого был
дожем, но в конце XIX века они тоже продали свою резиденцию, и здесь открылся
отель, несколько раз переходивший из рук в руки.
За шестьсот лет от оригинальных интерьеров XV века не
осталось ничего, кроме стен, кое-где сохранившихся расписных деревянных балок и
воспоминаний о том, что некогда фасад здания украшали фрески Джорджоне.
При этом большая часть здания была полностью перестроена –
комнаты стали просторней, а количество номеров сократилось до восьмидесяти
двух, включая десять “именных” тематических сьютов, которые посвящаются
венецианским достопримечательностям, бывшим хозяевам палаццо и знаменитым постояльцам
отеля, в чьей золотой книге оставили свои автографы члены британской
королевской семьи, принцесса Монако, режиссер Вуди Ален и многие другие. Отель
знаменит еще и тем, что здесь любил бывать Эрнест Хемингуэй.
Обстановка номеров частично состоит из отреставрированной
мебели, оставшейся от прежнего интерьера (в последний раз отель ремонтировали в
1980-х годах), и вещей, сделанных венецианскими мастерами Так что наряду с
номерами “Пизани”, “Пунта-делла-Догана” и “Эрнест Хемингуэй”, с интерьерами в духе пышного
венецианского рококо, в отеле есть номера, отсылающие совсем к другим временам
и стилям.
Один сьют назван в честь Пегги Гуггенхайм, которая в 1978 году отмечала в палаццо свой восьмидесятый день рождения, – из окон открывается вид на музей ее имени, в книжном шкафу собрана коллекция альбомов по искусству, на стенах – работы Пикассо и Миро.
Интерьер номера “Сомерсет Моэм” (Моэм тоже
подолгу жил в отеле) навеян стилем жены писателя, декоратора Сири Уэлком. В
номере “Ла Фениче” – обстановка в стиле ампир и коллекция оперных записей.
Сьют “Анджело Донгия” с мебелью, которую американский дизайнер проектировал в 1970-х годах, тоже получился музыкальным. Там стоит отреставрированная стереосистема Bang & Olufsen и имеется коллекция пластинок с записями в стиле диско. Плюс коктейльный бар, чтоб устраивать вечеринки с танцами.
Сейчас президентский люкс The Gritti Palace носит имя
Эрнеста Хемингуэя, в нем находится собственное клубное кресло писателя.
The Gritti Palace был домом для Эрнеста Хемингуэя в период с конца 1940-х по начало 1950-х годов, он останавливался на третьем этаже, в номере с видом на Большой канал, на гондолы, на вечно голодных чаек. Он написал здесь многие главы романа «Через реки и среди деревьев». на третьем этаже, в номере с видом на Большой канал, на гондолы, на вечно голодных чаек, это автобиографичный роман, где герой — пятидесятилетний мужчина, а героиня - его возлюбленная, девятнадцатилетняя девушка.
И именно здесь произошла эта любовная история, здесь прямо на
террасе отеля Gritti Palace в конце 1940-х: Папа (Хемингуэя так все звали все
знакомые) сидел в баре, на столе стояли стакан с виски и бутылка с содовой.
Вошла Адриана, и он улыбнулся. Ему было пятьдесят два, ей — девятнадцать. Она
стала его последней любовью, его музой, встретив ее, он начал писать после
долгих лет перерыва, свободно и легко. Он — Эрнест Хемингуэй, она – Адриана
Иванчич, аристократка из старинного далматинского рода, дочь генерала,
служившего у Муссолини.
В этой истории была еще и жена Эрнеста, Мэри, которая готова
была терпеть увлечение мужа, лишь бы он писал; и мать Адрианы, Дора, радости
которой не было границ — у ее дочери состоятельный известный любовник. Всех их
Эрнест не раз собирал в баре Gritti, чтобы пообедать или пропустить по
стаканчику.
В январе 1954 года, сидя за одним из столиков и потягивая
любимый «Беллини», он прочитал в газете New York Daily Mirror некролог о себе
самом (после авиакатастрофы в Африке писателя сочли погибшим, хотя на самом
деле он был серьезно ранен). Но даже это неприятное известие не могло испортить
старине Хэму впечатление, произведенное фантастическим городом на воде, и,
любуясь потрясающим видом на Гранд-Канал, открывающийся с террасы , он назвал
Gritti Palace «лучшим в городе великолепных отелей».
Сомерсет Моэм каждое лето посещал The Gritti Palace. “В
жизни мало что может быть приятнее, чем сидеть на террасе Гритти, когда солнце,
собирающееся садиться, заливает прекрасным цветом Базилику Санта Мария делла Салюте, которая почти
обращена к тебе”, - писал автор еще в 1960 году.
“Вы не просто номер, как в тех огромных караван-сараях, которые сейчас строятся по всему миру”, - писал Моэм. “Вы друг, которого приветствуют, когда он только вышел из своей моторной лодки, и когда вы садитесь ужинать за тот же самый стол, за которым сидели годом ранее, и за год до этого, когда вы видите, что ваша бутылка Соаве уже стоит в ведерке со льдом и ждет вас, поэтому, поскольку это происходит за годом, вы не можете не чувствовать себя как дома”.
Источники:
https://prohotel.ru/review-104955/0/
https://www.admagazine.ru/travels/otel-the-gritti-palace-v-venecii
https://www.gq.ru/travels/oteli-i-znamenitosti-pod-odnoj-kryshej-s-legendoj
